У Кубань-реки - Василий Алфёров

– Не могу больше бежать, – прерывисто дыша, заявил Коля и осел на мокрую землю. – Да и бесполезно, все равно теперь и там потаял снег.

– А может и не потаял, – неуверенно сказал Мишка. – Там, понимаешь, как ущелье. Давай я один побегу, может застану снег. А ты иди прямо вон на тот кустик, оттуда уже видно все.

Оставив Коле рюкзак, лопату и куртку, Мишка налегке стал быстро карабкаться вверх. Дружок некоторое время стоял в нерешительности, как бы раздумывая: с кем ему быть? Потом, звонко тявкая, помчался вслед за хозяином.

Напрасно Мишка старался, напрасно тратил силы. Перед крутым взгорком, слева от дороги, где по рассказу Шатошихи должен быть вход в пещеру, снегу не осталось ни грамма. До прихода Коли Мишка успел обследовать весь склон до самой вершины в надежде найти хоть какой-нибудь признак пещеры. Склон был густо испещрен узкими горизонтальными овечьими тропками, между которыми щетинилась порыжевшая защипанная трава. У самой дороги из-под каменной плиты торчала короткая железная труба. Из неё весёлой струйкой вытекала прозрачная вода. Вода наполняла длинные деревянные корыта, расположенные одно ниже другого. Заполнив верхнее корыто, вода стекала во второе… Пройдя через все пять корыт, ручеёк впадал в небольшой пруд.

Мишка знал, что этот родник называется Казачьим и что, благодаря ему, кошара, находящаяся невдалеке, за косогором, круглогодично обходится без привозной воды.

Когда подошел Коля, они вдвоём обследовали склон – никаких признаков пещеры. Им ничего не оставалось делать, как поесть и идти домой. Сюда они решили не приходить до тех пор, пока не выпадает много снега, и не наступят морозы.

Коля в станице жил второй год. До этого он жил в городе. Дома он не любил и никогда не ел сырое, просоленное свиное сало. Теперь же ему казалось, что нет ничего на свете вкуснее такого сала. Далеко внизу виднелась станица. К западу от неё тянулась широкая тёмная полоса припойменного леса, окаймлённая с юга блестящей полосой Кубани.

– Миш, вот если бы сейчас совершилось какое-нибудь чудо, – сказал Коля, бросая очередную корку от сала Дружку. – Например, проходил бы по этой дороге какой-нибудь старик и указал нам, где пещера. Или была бы у нас волшебная палочка – махнули бы ею и там, где вход, выросло бы дерево…

– Чудик ты! – засмеялся Мишка. – Дерево, знаешь, как трудно корчевать. Если бы мы имели такую палочку, то сделали бы так: махнули и перед нами стоит тачанка с оружием…

Друзья пофантазировали еще немного и собрались идти домой. И тут случилось чудо. Вернее, не чудо, а каприз природы – явление довольно частное в здешних местах. Гора Дозорная возвышается над долиной Кубани на 350 метров и потому часто бывает так, что в долине стоит ясная погода, а вершина горы закрыта облаками и там идёт дождь или снег. Так было и на этот раз. С горы вдруг подул сильный ветер, и вниз по склону пополз густой туман. Крупными хлопьями повалил снег. Ветер усилился. Началась буря. Как обрадовались такой перемене погоды друзья! Они бегали, прыгали, ловили снежинки ртом, кричали «Ура! Ура!» Если бы кто-то со стороны посмотрел в то время на них, мог бы подумать, что видит жителей оленьего севера, которые после долгих лет плена, проведенного в знойной безводной пустыне, вернулись, наконец, в свой милый снежный край.

– Давай, давай вали! – радостно кричал Мишка, потрясая ладонями над головою.

– Сильнее давай, сильнее! – вторил ему Коля.

И снег валил… Через несколько минут все вокруг уже было белым. Теперь уже друзья не сомневались в том, что они без труда найдут то, о чем мечтали долгие дни и ради чего пришли сюда.

Дружок, охваченный всеобщим ликованием, с громким лаем помчался по дороге в сторону вершины горы. Взглянув на него, друзья одновременно увидели слева от дороги на склоне темное пятно. Оно отчетливо выделялось примерно в двадцати шагах правее родника на одном уровне с ним. Схватив лопаты, ребята помчались туда. Непокрытый снегом участок склона по форме напоминал треугольник, обращенный вершиной книзу. длина его сторон не превышала двух метров.

– Миш, а ведь первым нашел пещеру Дружок, – сказал Коля.

– Я его давно тренирую для пограничников, – хвастливо соврал Мишка. – Он еще не то может!

И в ту минуту Коля искренне поверил ему.

Верхняя часть треугольника упиралась в массивную каменную плиту, внизу чавкала под ногами раскисшая глина, середина проталины была заполнена мокрым песком.

Песок легко поддавался лопате. Вскоре друзья вырыли под камнем довольно глубокую нишу, и в ней стало тесно работать вдвоем. Тогда Мишка, стоя на коленях, продолжал долбить песок, отбрасывая его через плечо назад, а Коля, стоя снаружи, отгребал в сторону. Снег прекратился так же неожиданно, как и начался, появилось солнце.

– Тихо! – прошептал Коля, залезая в нишу. – Кто-то едет по дороге с горы.

– Ложись! – так же шепотом приказал Мишка.

Затаив дыхание, друзья повернулись лицом к выходу и стали наблюдать за дорогой.

Отдыхавший на Мишкиной куртке Дружок, услышав шум приближавшейся подводы, с громким лаем помчался навстречу ей. Захлебываясь от ярости, он стал прыгать перед лошадьми, стараясь схватить их за морды. Подвода была присыпана снегом. Спуск был очень крутой. Заторможенные задние колеса легко скользили по снегу. Мужчина, сидевший на возу, сильно натянул вожжи. Упитанные серые лошади, удерживая воз, приседали на задние ноги, почти касаясь хвостами снега.

Друзья чувствовали, как неизвестно откуда появившаяся вода стала заливать дно открытой ими ниши. Снизу их одежда промокла насквозь. Но ребята, боясь обнаружить себя, лежали не шевелясь. Когда подвода поравнялась с ними и была от них всего в трех метрах, Мишка узнал возницу.

– Это дядя Петя Козликин, – шепнул он в самое ухо Коле. – Он работает на Загорской кошаре. Кажется, не заметил нас.

Но чабан заметил друзей. На ровной площадке у родника он остановил лошадей и, отбиваясь кнутом от бросавшегося на него Дружка, подошел к ним.

– Что это за землекопы здесь объявились? – спросил он, вглядываясь в лица ребят. – Никак сынок Федора Андреевича? – узнал он Мишку. – А ну-ка вылезайте.

Мокрые, измазанные раскисшей глиной, стояли друзья перед чабаном, потупив взоры. В давно продуманном плане они не предусмотрели такой вот непредвиденной встречи и потому не знали, как им теперь поступить и что ему сказать.

– Вы с отцом приехали? – спросил дядя Петя Мишку.

– Нет, сами пришли.

– Понятно. Ну рассказывайте, чем вы тут занимаетесь, —настаивал чабан. – Я жду.

И тут Мишка решил действовать в открытую

– Дайте нам честное пионерское слово, что никому не расскажете об этом.

Дядя Петя, став по-солдатски смирно, торжественным голосом произнес клятву:

– Даю честное слово коммуниста никому не рассказывать о том, что вы здесь ищете зарытую тачанку с позолоченным оружием и прочими ценностями!

Если бы в этот момент Дружок заговорил человеческим голосом или мимо них прошел дикий африканский слон, это не удивило бы друзей так, как осведомленность чабана. Они молча и разочарованно смотрели на дядю Петю. А он, видя их растерянность, продолжал:

– Вы думали, про эту тачанку одни вы знаете? Прошлой зимой с хутора Казачьего сюда приходил целый класс, тоже с лопатами…

– Они нашли пещеру?! – торопливо перебил его Мишка.

– А здесь и нет никакой пещеры. Это там, на Казачьем, какая-то бабка придумала сказку, а вы поверили.

– А почему же здесь снег не лежит, растаивает? – все еще не веря в неудачу, спросил Мишка.

– Да потому, что здесь на поверхность просачивается грунтовая вода, а она теплее снега, вот он и тает в ней. Те школьники с Казачьего постарше вас. Они сами сообразили, что к чему, и не стали зря копать. А вам большущее спасибо за то, что расчистили нам дополнительный источник. Теперь и в самую жару пруд не будет высыхать. Молодцы! Садитесь на подводу. Просушитесь на кошаре и поедем в станицу. Мне нужно туда гостя нашего отвезти и заодно сена в ветлечебницу. В общем, считайте, что вам повезло, горе-археологи.

С помощью дяди Пети ребята с Дружком взобрались на воз. Дядя Петя растормозил колеса и подвода быстро покатила к кошаре. Кошара оказалась совсем рядом. Она стояла в небольшой котловине у самой вершины горы.

– А зачем Шатошихе нужно было придумывать про пещеру? – спросил он у дяди Пети, когда подвода остановилась у дома, где жили чабаны. – Она же старая-престарая. Даже моя бабушка называет её тетей.

– А ты думаешь старые врать не умеют? – засмеялся дядя Петя. – А врут, чтобы получить для себя какую-то выгоду, наврут тебе так складно, что только слушай их!

– Не знаю я ни той бабки, ни её выгоды, хотя уверен, что так просто она не стала бы сочинять сказки. Да вы лучше спросите об этом у Евсеича, Нашего старшого. Он давно живёт в Казачьем и хорошо знает ту бабку.